О журнале
Архив журналов
Обзоры
Законы
Постановления
Детектив
 

Взаимодействие судебной власти
и прокуратуры

М. Вяткин,
студент гр. Ю-404 ЧелГУ

Проблема определения места прокуратуры в системе государственных органов является на сегодняшний день одной из наиболее актуальных. Произошедшие в стране политические, экономические, социальные реформы резко изменили жизнь общества.
Утрачен былой авторитет правоохранительных органов и прокуратуры — далеко не все граждане верят в их способность создать в государстве условия, исключающие совершение преступлений.
Несомненно, горячо обсуждаемым в правовой науке на сегодняшний день является вопрос о будущем системы органов прокуратуры в целом и ее взаимодействии и соотношении с судебной властью в Российской Федерации в частности.
В Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 года прокуратуре посвящена статья 129, которая находится в главе 7 «Судебная власть». В отличие от других органов власти в отношении прокуратуры законодатель ограничился лишь одной статьей. На основании этого можно сделать вывод о том, что прокуратуре не придается особого значения в системе государственных органов. Включение же статьи 129 Конституции РФ в главу, посвященную именно судебной власти, послужило поводом для ряда резких критических высказываний как ученых-юристов, так и правоприменителей.
Отметим, что прокуратура Российской Федерации представляет собой систему органов, осуществляющих от имени Российской Федерации и независимо от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, общественных объединений надзор за исполнением действующих на ее территории законов.
В силу стоящих перед ней задач прокуратура в организационном и функциональном отношении выведена за рамки законодательной, исполнительной и судебной властей. То обстоятельство, что статья 129 Конституции РФ находится в главе 7 «Судебная власть», является скорее результатом неосуществившейся при подготовке проекта Конституции попытки свести роль прокуратуры к осуществлению уголовного преследования, нежели свидетельством ее включения в систему судебной власти.
Одной статьи явно недостаточно для того, чтобы уяснить роль прокуратуры в системе органов государственной власти. К тому же прокуратура не является элементом судебной власти, так как не осуществляет правосудия, а ее полномочия не укладываются в прерогативы судебной власти.
Централизованная система прокуратуры представляла собой фактически «четвертую власть», и при проведении именно демократических реформ существование такой системы было недопустимым. Отметим, что на сегодняшний день, по данным опросов примерно 35% работников прокуратуры согласны с высказываниями ученых-юристов о том, что органы прокуратуры представляют собой некую «особую контрольную власть». В соответствии с законом о прокуратуре органы прокуратуры осуществляют полномочия независимо от федеральных властей, органов власти субъектов федерации и местного самоуправления, общественных объединений. Основой этой независимости является принцип разделения властей и строгое соответствие деятельности прокуратуры законам РФ. Авторы научных статей отмечают, что в современных условиях прокуратура выполняет функции одного из элементов системы «сдержек и противовесов». Однако стоит заметить, что представляемый прокуратуре комплекс прав и обязанностей одновременно и нарушает эту систему.
Стоит обратить внимание на закрепление основ формирования и функционирования органов прокуратуры в Конституции РФ. Ослабление функций прокуратуры несомненно явилось следствием расширения полномочий судебной и законодательной властей. Существование суда в СССР во многом носило формальный характер, в то время как прокуратура представляла собой реальную систему надзора с ярко выраженными властными полномочиями. Потому упразднение функций прокуратуры в настоящее время — это попытка усиления судебной власти, обеспечения ее независимости. В условиях проводимых демократических реформ это является очевидным, и не секрет, что реформирование органов государственной власти еще не достигло своего логического и практического завершения. В Конституции РФ закреплены основополагающие принципы организации и деятельности органов законодательной, исполнительной и судебной властей. Как известно, Конституция РФ является «жесткой», и внесение изменений и дополнений в ее текст является сложной процедурой. Следовательно, выделение прокуратуре главы в Конституции РФ поставит под угрозу дальнейшее проведение реформ — все нормативные акты будут издаваться в соответствии с положениями Конституции, в то время как судебная система еще не обрела должные независимость, авторитет и значение. Кроме того, совершенствование законодательства и практика его применения не должны эволюционировать слишком быстро. Они задуманы как консервативная часть деятельности нового государства, обеспечивающая стабильность и надежность защиты прав граждан.
Взаимодействие органов прокуратуры и судебной власти лежит и в иных сферах, нежели правовая регламентация их организации и деятельности. В частности, Борзов В. приводит пример соотношения судебного контроля за соблюдением конституционных прав и свобод в сферах уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной деятельности военной прокуратуры и суда: «Взаимообусловленность интересов следователей и военных прокуроров различных уровней по имеющемуся в их совместном производстве делу продиктована объективными обстоятельствами: и следователи, и прокуроры состоят на службе в одном и том же ведомстве; за расследование уголовного дела, находящегося в производстве следователя, и за его результаты отвечают он и прокурор в равной степени; следователи находятся в непосредственном подчинении у прокуроров гарнизонов и в прямом подчинении у прокуроров иных инстанций. Перечисленные обстоятельства превращают прокурорский надзор за следствием в «надзор над собой», т. е. он становится сугубо формальным, а потому недейственным.
Что же касается судебного надзора за предварительным следствием, то он существовал и прежде, но контрольные функции суда могли реализовываться только со стадии, как она прежде именовалась, предания суду. Однако эти контрольные функции суда на законность производства предварительного расследования по конкретному делу влиять не могли, поскольку в судебных стадиях речь могла идти о констатации нарушения закона, но никак не о его предупреждении. Следовательно, если бы суд имел право контроля за производством предварительного расследования уже на первоначальном его этапе, то нарушенные права и законные интересы обвиняемых можно было бы восстановить значительно раньше или предотвратить эти нарушения закона вовсе.
Формализм в контроле над производством предварительного расследования характерен не только для военных прокуратур, но и для всей системы прокурорского надзора».
В подтверждение этого тезиса высказывается
З. Еникеев, занимавшейся исследованием названной проблемы. «Прокуроры, объясняя, почему в практике работы ни разу не использовали своих полномочий в части отмены или изменения мер пресечения, указывали: такая необходимость не возникала — 45,1% опрошенных; невнимательное изучение материалов дела и ненадлежащий прокурорский надзор — 32,2%; недооценка значения этого вопроса, нежелание лишних хлопот — 12,9%; перестраховка — 6,4%; инертность — 3,2%. Указанные цифры наглядно показывают, что сами прокуроры недооценивают важность прокурорского надзора за следствием.
Все это говорит о необходимости введения судебного контроля за законностью применения органами предварительного расследования ареста как меры пресечения. Причем назрела необходимость такого контроля не только за применением ареста, но и других мер процессуального и оперативно-розыскного характера, которые существенно ограничивают конституционные права и свободы граждан.
В западноевропейских странах функция надзора за законностью ограничения конституционных прав в сфере деятельности органов предварительного расследования и иных специальных служб возложена именно на суды. Так, в Германии эту функцию осуществляет общественная камера, в Италии — следственная камера, во Франции — следственная палата».
В последнее время все чаще проводятся параллели между органами государственной власти РФ и зарубежных стран. Более того, просматривается тенденция к «копированию» этой системы и перенесения ее принципов организации в российскую действительность. Также неоднократно высказывались мнения о том, что единственной функцией прокуратуры должна быть функция поддержания государственного обвинения в суде, и реформирование прокуратуры должно происходить с учетом этого факта. Можно провести небольшое сравнение. Отдельные извлечения из законодательства США позволяют сделать вывод, что функциями прокуратуры в США являются:
— участие в гражданском судопроизводстве по важным делам, в исходе которых заинтересовано государство, как на стороне истца, так и на стороне ответчика;
— дача письменных заключений по вопросам работы учреждений округа, территории которого находятся под юрисдикцией данной прокуратуры;
— участие в совершенствовании действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Обобщая перечисленное, можно отметить, что органами прокуратуры ведется работа по предъявлению исков в пользу конкретных лиц, для чего необходимо вести работу по выявлению правонарушений, т. е. надзорную работу. Кроме того, налицо возможность участия прокурора в правотворческом процессе. Заметим, что теория имеет расхождения с практикой и в США, потому данные выводы не будут являться однозначными. Однако мысль о том, что при проведении реформирования органов прокуратуры необходимо учитывать национальную специфику в РФ, является очевидной, и слепое следование указаниям Совета Европы о государственном устройстве России нельзя принимать за истину.
Несомненно, вопрос о взаимодействии и соотношении системы органов прокуратуры и судебной власти является необычайно актуальным на сегодняшний день.
Анализ советского государственного строительства свидетельствует, что отступление от принципа разделения властей привело к усилению функций исполнительных и распорядительных органов, принижению роли судебной власти и ее зависимому положению, влекущему за собой развитие авторитарности в управлении государством, принижению роли личности и незащищенности прав и свобод граждан. Именно поэтому одной из главных целей демократизации современного общества была провозглашена идея создания правового государства, в котором судебная власть должна стать одним из важнейших элементов структуры государственной власти наряду с законодательной и исполнительной.
С другой стороны, сформировавшаяся в России система органов прокуратуры является уникальной. Реструктуризация ее на данном этапе развития страны может привести к пагубным последствиям — резкму повышению уровня преступности, массовым нарушениям прав и свобод граждан и т. п. Тем не менее, не отрицается и тот факт, что прокуратура должна быть реформирована. В свете значительного усиления роли суда, его значения и компетенции, прокуратура должна занимать особое место в борьбе с беззаконием и преступностью, не претендующее, однако, и на роль независимой ветви государственной власти.

Предыдущая страницаВверхНа главную Copyright © MaZaY