В. ГУРЕНКОВ,
начальник пресс-службы ГУИН Челябинской области
(Начальник временного пресс-центра ОГ УИС МЮ
на Северном Кавказе с октября по декабрь 2000 г.).

Ищерское. Федеральный КПП. Здесь проходит граница Чеченской Республики. Об этом повествует надпись на большом трехцветном, в виде Российского флага, железном щите. Позади него — окруженный толстыми бетонными блоками и траншеями, ощетинившийся пушками и пулеметами блокпост. А сам щит, словно решето, сплошь усеян дырами от попадания в него разнокалиберных пуль. Здесь проходит граница между миром и войной.

ИЧКЕРИЯ — КРУТОЙ СКЛОН ГОРЫ

Эта страна встречала нас неприветливой унылостью тоскливо моросящего дождя. Безрадостная погода лишь усиливала угнетающее впечатление от пейзажей, проплывающих за окном вагона. Остовы брошенной техники, обгоревшие головешки деревьев, изрытые воронками поля. Окопы, блиндажи, укрепления на дорогах. Это Чечня. Здесь шли бои, здесь идет война, и мы едем сюда воевать — отряд сотрудников ГУИН Мин­юста РФ по Челябинской области. Очередная командировка на Северный Кавказ.

Минутная остановка на блокпосту станции Наурская. На перроне, закинув автоматы за спину, молча стоят и курят омоновцы.

— Как обстановка, мужики?

— Нормально. Третью неделю — дождь. Три дня, как не стреляют...

Слова омоновца подтверждают бетонные плиты, прикрывающие пост — все посечены пулями и осколками... Наш поезд следует дальше. Справа показались горы, а впереди дорогу перегородили крутые берега реки. Терек. Когда-то он вдохновлял поэтов: «Буйный Терек дик и злобен, буре плач его подобен». Мутная, грязная вода, вся покрытая узорами нефтяных пятен. Мощные оборонительные сооружения по обе стороны моста — таков он сегодня. По этой реке проходит еще один рубеж — за ней начинается зона активных боевых действий. Нам — туда. Через Аргун на Ханкалу.

Аргун прошли с тяжелым сердцем. Хотя город является самым непострадавшим за время войны в Чечне, его население, напротив — одно из самых враждебно настроенных к русским. В этом городе взорвали челябинских милиционеров.

«Дики тех ущелий племена,
            Им бог — свобода, им закон — война.
            Они растут среди разбоев тайных,
            Жестоких дел и дел необычайных.
            Там в колыбели песни матерей
            Пугают русским именем детей.
            Там поразить врага не преступленье,
            Верна там дружба, но вернее мщенье.
            Там кровь — за кровь,
            И ненависть безмерна, как любовь!»
Лермонтов писал эти строки 150 лет назад...

БАЗА В ХАНКАЛЕ

Ханкала — огромный палаточный городок на месте бывшего военного аэродрома. Всего в 5 километрах от Грозного. Здесь находятся штаб объединенной группировки войск и сил России на Северном Кавказе и штабы всех силовых структур.

Оперативная группа уголовно-исполнительной системы Минюста расположилась аккурат в центре этого военного лагеря. Ее городок в Ханкале выгодно отличается от остальных ведомств более комфортабельными для военной жизни условиями. Все, от генерала до рядового, обустроены в теплых блочных домиках финского типа, а не в палатках. К услугам ребят — баня с парилкой и большой душевой. В передвижной стоматологический пункт группы приходит лечить зубы вся группировка! Не менее популярны связисты, которые обеспечивают через коммутаторы Минюста быструю и надежную связь с большинством городов России. Все здесь делается для того, чтобы по мере возможности скрасить нелегкие будни сотрудников. На войне не бывает выходных и праздников. Боевая жизнедеятельность кипит здесь круглосуточно.

Сотрудники УИС Минюста выполняют в Чечне самые разнообразные боевые задачи. Наши спецназы охраняют федеральные органы исполнительной власти России и Администрации Чеченской республики, Военного коменданта Чечни, полномочных представителей Президента России и сотрудников миссии Совета Европы.

Спецназы УИС обороняют важные объекты в Грозном, Горагорске, Гудермесе, Чернокозове и других городах республики. Спецназы Минюста, входящие в состав мобильных отрядов, обеспечивают проведение спецопераций ФСБ и ГРУ по поимке бандитов Хаттаба в горах Чечни. Понятно, что успешно справиться с поставленными задачами наши подразделения могут только при условии нормального обеспечения их всем необходимым: от воды и продовольствия до боеприпасов. Поэтому, не зная отдыха и не ведая страха, бегут по чеченским дорогам колонны с буквами «МЮ» на бортах машин.

КОЛОННЫ ПОД ПРИЦЕЛОМ

Чеченские дороги. Первыми на них всегда ступают саперы. Каждое утро они проходят знакомыми маршрутами, обезвреживая установленные боевиками за ночь фугасы. Только часам к двенадцати дня, после проверки саперами, чеченские дороги открываются.

Движение автотранспорта наших войск по Чечне разрешено только в составе колонн с обязательным наличием «прикрытия броней»: БТР или БМП сопровождения с десантом на борту. Мера эта оправдана, именно одиночные автомобили чаше всего рвутся на фугасах и попадают под обстрелы. Минюст в этом вопросе очень дисциплинирован. По итогам прошлого года оперативная группа МЮ была отмечена командующим ОГВ(с) как лучшая в вопросах организации движения автотранспорта на Северном Кавказе.

Точно заботливые пастухи, водят БТРы Минюста ленточки своих колонн по огненным дорогам Ичкерии. С их брони сквозь прорези черных защитных масок на лицах внимательно наблюдают за местностью грозные враги и гроза боевиков — спецназ УИС. Окрестные горы, густая зеленка, строения вдоль дороги — везде, где может затаиться бандит, всё держится на мушке прицелов спецназовцев. Они отлично знают из радиоперехватов, что колонны с аббревиатурой «МЮ» — предмет особой ненависти и целенаправленной охоты боевиков. Очень уж сильно «достали» бандитов спецназы Минюста! Поэтому, едва выехав за пределы базы, колонны сразу берут с места в карьер. Скорость доводится до 120 км в час: быстрее едешь — труднее вести по тебе прицельный огонь. К тому же на такой скорости пуля рикошетит даже с обыкновенного автомобильного стекла.

Между Аргуном и Гудермесом дорога проходит сквозь густой лесной массив — печально знаменитая Джалкинская зеленка. Здесь колонны практически через одну подвергаются обстрелам боевиков. Шербурский лес, как его здесь окрестили. По мере приближения к зеленке возрастает нервное напряжение людей. Автоматы сняты с предохранителей, пальцы застыли на спусковых курках. В случае чего передернуть затвор — секунда... но обстрел, как его ни ждешь, начинается внезапно. Первое впечатление — по тебе ведут огонь со всех сторон.

— Тут главное — не запаниковать, не палить куда попало, — рассказывает Сергей Умрихин, сотрудник УИС Челябинской области. — Первым делом — определить, откуда стреляют, занять выгодную позицию, а уж потом — патронов не жалеть. Благо, этого добра у нас хватало.

Так и действовал наш спецназ. Молниеносно реагируя на обстановку, на ходу соскочив с БТР, бойцы открыли ответный огонь. Перебежками, прикрывая друг друга, рассыпались цепью. В то же время по засеченным огневым точкам боевиков «заработал» крупнокалиберный пулемет БТР. Бой продолжался около получаса. Дело решили подоспевшие на подмогу два БМП и пара вертолетов, в буквальном смысле перекопавших лес из своих пушек. С нашей стороны потерь нет. К сожалению, так было не всегда...

Одна из наших колонн шла из Моздока. Позади долгий путь, до базы уже рукой подать. Оставалось проскочить последний опасный участок — небольшую зеленку за мелкой речкой с веселым названием Сунжа, что означает Радость. Гранатометы ударили по колонне с двух сторон. Целили по бензовозу, но не попали. Осколки от взрыва принял на себя десант на броне замыкающего «ленточку» БТРа. Был серьезно ранен капитан спецназа Минюста...

У чеченских ребятишек есть одна жестокая игра. Хочется верить, что ей их научили не собственные матери. Смысл забавы состоит в том, чтобы перебежать дорогу прямо перед идущим на скорости БТРом. Спасая ребенка, наши водители жмут на тормоза. Цена — здоровье, в иногда и жизнь десантников на борту. Так, от резкого торможения сорвался с брони спецназовец УИН Костромы. Упав на асфальт, получил серьезную черепно-мозговую травму...

Вот к блокпосту, не снижая скорости, несется БТР. Десантник на его броне кричит и машет руками часовому на шлагбауме: «Открывай!» За спиной десантника на руках товарищей лежит окровавленный спецназовец. Значит, опять где-то был обстрел. К сожалению, такая картина стала в Чечне этой зимой привычной.

Подрывы, обстрелы, засады. Но у сердца лежит свернутый вчетверо листок бумаги — весточка от жены: он убережет от беды...

Здравствуй, мой ветер далекий,
            Как ты давно не касался меня.
            Зимними стали дороги,
            Дом опустел с того самого дня.
            Неугомонные дети уснули,
            Кошка мурлычет, собака храпит.
            Холод декабрьских улиц
            Бьется в окно, сорвавшись с цепи.
            Ночью меня раздирают страхи,
            Просто нужно уткнуться в твое плечо.
            Знаешь, я засыпаю в твоей рубахе,
            Слушая, как холодильник гудит ни о чем.
            У меня внутри река...

ПРОКЛЯТЫЙ ГОРОД

Седьмая командировка на войну для отдела специального назначения «Урал» ГУИН Челябинской области оказалась самой трагичной. Спецназу была поставлена боевая задача по охране и обороне восстанавливаемого следственного изолятора, что находится в Ленинском районе города Грозного.

Грозный — бывшая и будущая столица Чечни. При въезде в него тебя встречает надпись на бетонной плите блокпоста: «И пусть надежда не покинет тебя». Смысл этого пожелания понимаешь после того, как увидишь сам город и узнаешь, что там происходит. Внешне Грозный напоминает сегодня Сталинград 1942 г. В нем нет ни одного целого высокого здания. Полуразрушенные многоэтажки мрачно взирают на мир пустыми глазницами оконных проемов. Кругом груды бетонного лома. Вдаль тянется частокол разбитых стен одноэтажных домов — все, что осталось от частного сектора. Сплошные руины. Но среди всего этого разорения продолжается жизнь. Не в дряхлых старушках, которым податься больше некуда. А на многочисленных уличных рынках, где идет бойкая торговля. Посреди разрушенных домов ходят хорошо одетые рыжеволосые чеченские женщины, а по разбитым дорогам снуют на автомобилях крепкие мужчины.

Очень показателен факт, что еще осенью в Грозном преобладало женское население. Сейчас город наводнен здоровыми свежевыбритыми чеченцами угрюмого вида.

По оперативным данным, в Грозном и его пригородах находится сегодня до 500 бандитов под руководством таких полевых командиров, как Бараев, Цагараев, Амаров и др. Город поделен между ними на зоны ответственности. Ежедневно в нем рвутся несколько фугасов, ежесуточно здесь гибнет до пятнадцати российских военнослужащих.

Грозный — это самое опасное место в Чечне. А самый горячий район города — Ленинский.

Здесь происходит наибольшее число столкновений с боевиками: из 30 обстрелов, происходящих в среднем за сутки по Чечне, 20 происходит в Грозном, из них 13 — в Ленинском районе. В такое пекло попал наш спецназ.

Вокруг охраняемого ими объекта стояли пустующие девятиэтажки, окруженные полуразрушенными частными домами, — великолепная позиция боевикам как для ведения огня, так и для последующего отхода.

Рассказывает Галиб Рустамов, заместитель начальника отдела специального назначения «Урал», возглавлявший отряд спецназа в эту командировку:

— Стреляли по нам практически каждые сутки. Так называемые «мирные жители» с наступлением темноты становятся теми, кем они есть на самом деле, — бандитами. Огонь обрушивался со всех сторон. Мы отвечали как положено. Ни сразу боевикам не удалось сколько-нибудь приблизиться к нашим постам. Боеприпасов, конечно, исстреляли больше, чем за все предыдущие командировки.

Однажды бандиты обнаглели до того, что открыли огонь по СИЗО прямо среди бела дня. Массированный обстрел из автоматического оружия и гранатометов начался в 14.00 и длился 40 минут. Но спецназ не был бы спецназом, просто отсиживаясь за высокими стенами. После каждого обстрела наши разведгруппы прочесывали близлежащие кварталы. Находили и взрывали установленные боевиками фугасы на дорогах, ведущих в СИЗО, сами минировали обнаруживаемые огневые позиции и лежанки снайперов. А когда их товарищам из Микуньского спецназа Минюста, охранявшим пустующую колонию в Заводском районе Грозного, пришлось туго, на помощь немедленно пришел наш спецназ. Боевики тогда предприняли настоящий штурм. Бой продолжался сутки! БТР с подкреплением подоспел вовремя. Атаку бандитов отбили, а в ИК было решено оставить усиление...

Трагедия произошла 24 ноября. Сменившись с усиления колонии, четыре челябинских спецназовца возвращались на бронетранспортере назад в СИЗО. Проезжая проспект Победы, прямо перед БТР из-за поворота выскочил «рафик» голубого цвета. Машина эта была уже достаточно известна в Грозном. По оперативной информации, в ней разъезжал командующий отрядами восточного сектора Грозного арабский наемник Абу-Дарр. БТР угрожающе взвыл сиреной, приказывая автомобилю остановиться. Взрыв прогремел в ту же самую минуту. По сигналу, посланному бандитами из «рафика», сработал заранее заложенный на дороге радиоуправляемый фугас. БТР прошило осколками насквозь, словно консервную банку. Пробило колеса, трансмиссию, двигатель.

Если бы внутри десантного отсека сидели люди, надеясь, что под защитой брони безопаснее, все они наверняка бы погибли. Град осколков с палец толщиной осыпал смертельным дождем десант на броне. Трое парней получили множественные ранения. Пулеметчик Игорь Голубков, находившийся на задней части машины, скончался от ран на месте. Осколок, попав ему в лицо, пробил голову насквозь.

— Я полный газ дал, но двигатель терял обороты и мощность, — вспоминает Сергей Гобалько, водитель БТР, контуженный при взрыве.— Старался вывести машину подальше от места подрыва и высоких строений. Удалось добраться до ближайшего блокпоста. Там уже заглохли окончательно. Проезжавший БМП увез раненых в госпиталь. Игорь остался лежать на броне...

Еще 13 ноября, в честь 10-летия спецназа УИС, Голубкова наградили Почетной грамотой Министерства юстиции, подписанной начальником Главка. Получить награду Игорь так и не успел. Как и орден Мужества, к которому он представлен... посмертно.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

За время нашей командировки было два особенных дня в масштабах этой войны:

— 31 октября — впервые с осени 1999 г. в Чечне не взорвался ни один фугас;
— 10 декабря — лучший день с начала войны, за сутки по Чечне всего один раненый. Обычно российские потери равны по количеству целому взводу.

Чечня — это Терек и Сунжа,
Грозный, Аргун, Гудермес.
Вечная грязь, непогода и стужа
И бомбами вспаханный лес.
            Засады, обстрелы, фугасы,
            «Растяжки», куда ни пойди,
            «Борты» в небесах, БТРы на трассах,
            Спецназ на броне без брони.
Руины, воронки, ребенок с гранатой,
Сосед-мародер, правовой беспредел,
Блокпост и смердящий зрачок автомата,
И ужас от вида безжизненных тел.
            Короткие дни, беспокойные ночи,
            Российский солдат, офицер, журналист,
            Бандиты Хаттаба и мирные нохи
            В мозаике мрачной сплелись.
К чему этот бред, бестолковость, жестокость?
«Груз-200» и с той и с другой стороны,
Зачем меж людьми проложили мы пропасть?
Неужто нельзя просто жить без войны?!

(Стихотворение написано в Ханкале,
в день гибели И. Голубкова, одним из его сослуживцев).