День этот начался обычно. Так, как и сотни таких же до него. Врач-криминалист, сидя в старом, весьма обшарпанном кресле в своем маленьком кабинете и прихлебывая уже порядком остывший чай, уныло смотрел на десяток официальных бланков, которые были разложены стройными рядами на его письменном столе. Все эти бумаги назывались одинаково — постановление о назначении медико-криминалистической экспертизы. И ни одна из них не вызывала у доктора ни малейшего энтузиазма. В чем-то доктора можно было понять. Достаточно было вчитаться в тексты — и любое мажорное настроение переходило в минор. Не верите? Тогда давайте, уважаемый читатель, возьмем парочку бланков со стола и прочитаем. Вот хотя бы этот. «...23 июня 1999 года в квартире 27 дома 16 по улице ...во время распития спиртных напитков, на почве личных неприязненных отношений гражданин К. нанес гражданину И. несколько ударов ножом, от которых потерпевший скончался на месте происшествия. Из указанной квартиры в ходе осмотра были изъяты шесть ножей...». Ну как, нравится? Что не поделили два собутыльника? Последний стакан?..

Рядом лежит такой же шедевр. Читаем?

«...9 января 1999 года в помещении детского сада... был обнаружен труп гражданина В. с признаками насильственной смерти. По словам свидетелей, мужчина по имени Витя в ходе распития спиртных напитков, во время внезапно возникшей ссоры, ударил гражданина В. по голове молотком. С места происшествия мужчина по имени Витя скрылся. В результате проведенных розыскных мероприятий на территории детского сада был обнаружен молоток, который мог являться орудием совершения преступления. Личность мужчины по имени Витя установлена. Им является гр-н Г., проживающий по адресу... В настоящее время гр-н Г. находится в розыске...»

Еще почитаем? Или уже хватит? И как с приливом энтузиазма, уважаемый читатель? Вот и я о том же. Потому-то доктор и смотрел уныло на лежащие перед ним бумаги, пытаясь решить одну единственную проблему — за какую из экспертиз хвататься в первую очередь. Но тут... Стук в дверь отвлек доктора от его невеселых мыслей.

— Входите...

Повторить не пришлось. На пороге кабинета возник следователь прокуратуры с очередным постановлением. Вслед за ним протиснулся его помощник с большим джутовым мешком в руках. Два человека и мешок заняли почти все пустое пространство кабинетика.

— Мы к Вам с очередными костями, Владимир Степанович. экспертизу примете?

— А куда деваться? У меня что, есть выбор?..

— Выбора нет,— улыбнулся следователь.

— Ну вот, как всегда. А я то уж надеялся... Ладно... Рассказывайте, где и что откопали...

Как были обнаружены костные останки в котловане, Вы уже знаете, уважаемый читатель. Знаете, но не все. История имела свое продолжение. Попробую его кратко пересказать.

Когда милицейский «газик» привез обнаруженную находку в районную прокуратуру, следователь не поленился еще раз осмотреть обнаруженные кости. А вдруг что-то все-таки просмотрели на месте первоначального осмотра? И тут произошло вот что... Как только с одного из черепов счистили остатки песчаной почвы, все присутствующие увидели, что в лобной кости зияет округлое сквозное отверстие диаметром примерно в сантиметр.

— Тьфу ты, черт! — плюнул в сердцах следователь.

— Так и знал...

Настроение у всем собравшихся в кабинете моментально испортилось. При наличии такой находки и речи быть не могло о каком-то официальном захоронении. «Криминал» был налицо. И криминал самой чистой воды. Приглашенный судебно-медицинский эксперт, увидевший отверстие в черепе, что называется, «прямо с порога» заявил:

— И на что тут смотреть? Обычное входное огнестрельное отверстие. Калибр пули примерно миллиметров девять. Точнее вам скажут в Челябинске. Заодно и дистанцию определят, с которой был произведен выстрел. А мои возможности на сем исчерпаны... Посылайте все физико-техникам (так доктор по старинке именовал медицинских криминалистов), пусть они голову ломают.

Следователи прокуратуры и так было понятно, что без криминалистов тут не обойтись. Он прокашлялся и унылым голосом произнес:

— Владимир Павлович! А примерное время наступления смерти можно определить?

– Можно. Нет проблем. Считайте, минимум лет пять назад. Точнее — опять же в Челябинске... — и, не удержавшись, еще добавил: — «Висяк» у вас, господа, с чем я вас и не поздравляю.

Поздравлять действительно было не с чем. Что такое — раскрыть преступление совершенное пять лет назад, каждый из находящихся в этом кабинете представлял себе очень наглядно. Что называется, «в лицах и красках». Перспективы в таких делах равнялись, как правило, величине, равной нулю. Или и того меньше. А служебных неприятностей всегда оказывалось хоть отбавляй!

Вот теперь, уважаемый читатель, Вы знаете полностью всю предысторию.

Теперь можно снова возвращаться в кабинет врача-криминалиста.

Действующие лица все те же. И разговор продолжается.

— А какие-то наметки у следствия относительно личностей, которым могли принадлежать костные останки, есть?

— Кроме банкира, о котором я уже говорил, больше никто в нашем районе без вести не пропадал.

— А привезти из Башкортостана и у вас прикопать? Вы же, насколько я помню, с ними граничите.

— Не исключено.

— Ладно. Предварительно все вроде бы ясно. На всякий случай с оказией доставьте фотографии вашего пропавшего финансиста, а заодно и все его данные — возраст, рост. Уточните, не было ли у него при жизни каких-либо травм. Может быть, он руки или ноги ломал. И вот еще что — попробуйте найти его карточку в стоматологической поликлинике. Может, протезы вставляли или коронки или зубы удаляли. По ним, бог даст, и идентифицируем вашего пропавшего. Короче говоря, попробуйте накопать максимум информации.

— Сделаем... На той неделе постараемся подвезти все, что найдем. Еще вопрос, Владимир Степанович. Первых результатов когда можно будет ждать?

— Побойтесь бога, Сергей Ильич! Вы только-только экспертизу привезли, а уже результатов ждете. Пока все вот это не сделаю, — и доктор указал пальцем на кипу постановлений, — за останки не примусь. Раньше чем через недели три, и не надейтесь.

— Спасибо хоть на этом, — произнес без всякого энтузиазма следователь прокуратуры и, попрощавшись, вышел из кабинета. Вслед за ним устремился и его помощник.

Прошло некоторое время и у эксперта наконец дошли руки до выполнения этой экспертизы. Мешок был развязан и на лабораторном столе оказались два черепа. С первого же взгляда было ясно, что один из них принадлежал мужчине, второй же, поменьше, — женщине. Разумеется, с первого взгляда эксперта, а не человека, далекого от нашей специальности. Определить половую принадлежность черепов было достаточно легко. Надо сказать, что Господь Бог постарался сделать нас — мужчин и женщин — разными. Творец, видимо, шаблонов не любил, а потому вложил половые различия почти в каждую кость человеческого скелета. Не случись этого, такая наука, как судебно-медицинская остеология, вряд ли имелабы шанс появиться на свете.

Первый череп поражал взгляд своими угловатыми очертаниями. Тяжелая, если не сказать большего, нижняя челюсть, низкий скошенный лоб, тяжелые надбровные дуги, большие зубы, значительно выступающая вперед верхняя челюсть. Если вспомнить учение Ламброзо, то перед экспертом лежал череп типичного преступника. Ни дать ни взять — «мокрушник» по кличке «Медведь». Да еще было такое ощущение, что кто-то неизвестный ударил этого «Медведя» в детстве тяжеленной доской по голове, отчего череп вытянулся в продольном направлении. Не вызывало также сомнений, что этот череп принадлежал мужчине монголоидной расы. «Налицо» были все признаки, как в учебниках антропологии. Это — плоский и широкий лицевой отдел черепа, слабо выступающий с неглубоким корнем нос, почти плоские невыступающие скулы, широкое нёбо, и прочее, и прочее.

Женский же череп выглядел совершенно иначе. Он значительно выступал в горизонтальном направлении. Нос был узкий, с глубоким корнем, скулы были развернуты кзади. Мало того, имелся признак, говорящий о том, что женщина, которой принадлежал данный череп, была курноса. Все признаки были за то, что женщина относилась к представителям европеоидной расы.

Итак, анатомо-морфологические признаки, выявленные на черепах, свидетельствовали о том, что один из них принадлежал мужчине, второй — женщине. Но это был только предварительный результат. Необходимо было все это лишний раз перепроверить. А вдруг эксперт принял желаемое за действительное? Возможно такое? А почему бы и нет? Посмотрел, например, доктор верхний край глазницы и написал — край тупой, закруглен. А случайно вошедший в кабинет коллега ощупал тот же край глазницы и решил, что не такой уж он тупой, скорее — острый.

Так кто же из двух докторов прав? Ведь в одном случае приведенный признак характерен для лиц мужского пола, в другом, естественно, — для женского. Оба доктора строили столь противоположные выводы на собственных личных ощущениях. А ощущения, как известно, вещь весьма и весьма субъективная. Можно ли в данном случае избежать этой субъективности? Разумеется. Для того и существует исследовательский метод, называемый «определение показателей диагностических размеров черепов при установлении их половой принадлежности». Название, спора нет, длинное. А суть метода проста, как пять копеек. Никто не станет отрицать, что размеры мужского черепа больше, чем размеры женского. Это — аксиома. Правда, иногда попадаются на улицах наших городов такие дамы, что по размерам головы могут дать большую «фору» иным мужчинам. Или прямо противоположная картина. Думаю, уважаемый читатель, Вы хоть раз да встречали мужчину, у которого малюсенькая голова сидела из весьма хлипкой шейке. Но это, разумеется, исключения. В основной же массе, как уже было сказано, размеры мужских черепов больше. А, следовательно, если взять и отметить на черепе две удаленные друг от друга точки, расположенные в определенных анатомических областях, и измерить между ними расстояние, то на мужском черепе это расстояние будет естественно больше, чем на женском. А таких диагностических расстояний на черепе насчитывается не менее двадцати пяти. Вот вам и математическая закономерность. А математика — наука весьма точная и упрямая. Никакой субъективности.

В свое время, в шестидесятых годах, ряд антропологов и судебно-медицинских экспертов поставили своей целью установить достоверные метрические признаки пола на костях черепа. И им это удалось. Ученые не поленились досконально измерить 682 черепа и вывести определенные математические закономерности. Вот они-то, эти закономерности, и послужили основой таблицы показателей диагностических размеров черепов при установлении их половой принадлежности. Именно этой таблицей и воспользовался Владимир Степанович для проверки своих первоначальных выводов. Черепа были тщательно измерены, и выводы, естественно, подтвердились. Можно было приступать к следующему этапу исследований. Пришел черед измерить другие кости из котлована и установить, какие из них принадлежат мужчине, а какие — женщине.

На первый вопрос, указанный следователем в постановлении: «не принадлежат ли костные останки двум разным людям?» — ответ был категоричным «да».

Второй же вопрос звучал так: «Если останки принадлежат двум разным людям, то каковы их возраст и рост?»

Рост было определить просто. Достаточно было измерить длины плечевых костей мужчины и женщины. Что и сделал эксперт. Полученный результат заставил его перепроверить полученные данные. Нет, ошибки не было. Измерения были проведены точно. Потом они еще внесут свой солидный «пай» в формирование окончательных выводов по данной экспертизе. Но это будет потом. А пока...

Пока оказалось вот что. Рост мужчины составлял всего 141 сантиметр. Однако массивность костей свидетельствовала о том, что наш «покойный» при жизни был похож на этакий «шкаф с ножками». Людей с таким телосложением обычно называют «комод». Дама же была, наоборот, несмотря на свою миниатюрность, достаточно высокой. Целых 165 сантиметров. Согласитесь, такая парочка должна была производить весьма комичное впечатление. Что то типа — «муж под мышкой у супруги».

Но комичность парочки меньше всего в этот день интересовала Владимира Степановича. Его занимала совершенно другая проблема. На этот день он наметил решить, казалось бы, не особенно сложную задачу — определить возраст людей, чьи костные останки были обнаружены в котловане. И тут произошла заминка.

В медицинской криминалистике существует несколько методов определения возраста человека по его костным останкам.

Во-первых, на основе анатомо-морфологических признаков, выявляемых на распилах плечевых и бедренных костей. Но этот метод не совсем точен. Разброс в десять лет вряд ли может устроить работников следственных органов. Согласитесь: получает, скажем, следователь прокуратуры заключение эксперта, в котором сказано, что примерный возраст человека составлял в пределах 25—35 лет. И кого он должен искать среди пропавших без вести? То ли мужчину 25 лет, то ли 30, то ли и того больше. Задачка из разряда малоразрешимых. Хорошо бы еще, если в районе пропал один человек. А если пропавших десяток? И, естественно, все они разного возраста.

А если учитывать некоторую неточность метода, то надо к полученному экспертному результату прибавить еще пару-тройку лет, или, наоборот отнять. И получается вообще ерунда — возраст от 22 до 38. Искать — ноги собьешь.

Есть и другой метод. И называется он — «определение возраста по степени заращенности швов черепа». Дело в том, что человеческий череп — это не некая литая конструкция. Он состоит из целого ряда костей, которые соединяются друг с другом при помощи швов. И соединяются весьма и весьма прочно. Иначе каждому из нас вряд ли удалось бы выжить. В результате длительных научных исследований было доказано, что каждый из швов зарастает в строго определенное для него время. Ни раньше, ни позже. Вот на основе этого их свойства и был разработан математический метод определения возраста.

Швы и мужского, и женского черепа были тщательно исследованы под микроскопом, составлены их математические характеристики. И оказалось, что возраст мужчины составлял 30 лет, а женщины — 18.

Эксперт для пущей достоверности решил прибегнуть и к еще одному методу. В свое время М.М. Герасимов (именно тот, что восстановил облик Ивана Грозного по его черепу) разработал методику определения возраста человека по степени стертости его зубов. Суть метода не сложна. В течение всей своей жизни мы едим. Кто три раза в день, кто — четыре, а кто и поболее. В зависимости от аппетита. И, конечно же, наши зубы, выполняя столь важную работу, изнашивается — стираются. Ведь ничего вечного не существует. Но происходит это достаточно медленно. Будь это не так, ходить тогда нам всем лет этак с тридцати беззубыми. Вдаваться в технические подробности этого метода исследования смысла нет. Поэтому я с Вашего позволения, уважаемый читатель, опущу все подробности и сложности данного метода исследования. И приступлю прямо к сути. А суть вот в чем. Когда Владимир Степанович исследовал зубы мужчины под микроскопом, у него, что называется «глаза на лоб полезли». Если верить глазам, то получалось, что мужчине лет этак семьдесят, если не более того. Новые результаты полностью опрокидывали все предыдущие. Чтобы так износить зубы, мужчина должен был по меньшей мере всю свою сознательную жизнь грызть гвозди. Аналогичная картина была и с зубами женщины. Ладно, можно бы было согласиться еще с тем, что у наших мужчин бывают различные привычки. Кто закусывает хрустящим соленым огурчиком, а кто — и краешком стакана. Но женщина… Это не лезло ни в какие рамки. Оставалось допустить только одно — что они оба все время ели очень грубую пищу. Вот только какую? И где она в наше-то время? Во времена бройлерных кур, овсяных каш и «докторской» колбасы — где? Захочешь — а не найдешь. Так что вопрос с возрастом на некоторое время завис в воздухе.

Экспертиза — ни шатко, ни валко — двигалась своим чередом. Оставалось решить два вопроса: «каково время наступления смерти» и «какова причина ее наступления». Что касается того, отчего наступила смерть мужчины, тут сложностей как будто бы не было. Округлое отверстие в области лба бесспорно говорило о том, что жизненный путь представителя монголоидной расы прервала пуля. Судя по размерам входного отверстия, это была пуля калибра 9 мм. А значит, пистолет «ПМ» — любимое оружие отечественных киллеров. Но... Было это «но» и никак не хотело скидываться со счетов. Повисло и висело над головой, как дамоклов меч. Именно из-за этого «но» Владимир Степанович все оттягивал решение главного вопроса — «от чего наступила смерть мужчины?» Не лежала душа к «пуле калибра 9 мм». Не лежала, хоть ты тресни. Экспертная интуиция — штука хоть и трудно объяснимая, но — надежная. Ведь, как ни «кинь», хоть и говорят, что медицинская криминалистика — это наука, но есть в ней еще и элемент ремесла. А всякое ремесло, как известно, искусство. И кто же станет спорить, что искусство — одна сплошная интуиция? Вы, уважаемый читатель, станете?

Так что Владимир Степанович прислушался к своему «внутреннему голосу» и счел за благо отложить решение вопроса о причине смерти «до лучших времен». Что касается женщины, то как внимательно ни исследовались ее костные останки, на них не удалось обнаружить каких-либо повреждений, которые могли бы помочь определить причину ее смерти. Наука в данном случае оказалась бессильной. Оставался последний вопрос. Ну и, конечно же, два отложенных. И вот ответ на него как раз и решил все проблемы.

Давайте глянем в микроскоп, уважаемый читатель. Не будем забывать, что это главное оружие криминалиста. Под объективом нашего микроскопа плечевая кость мужчины. Посмотрите, какая у нее неровная поверхность, наружный слой отслаивается в виде чешуек. Чем-то она напоминает старую иссохшую древесину, побитую жуками-древоточцами. Правда, похоже? А вот следы «выветривания». Как будто кто-то очень уж любопытный специально отколупывал слои кости, чтобы посмотреть как же она внутри устроена. Посмотрите еще и сюда. Не кажется ли Вам, что тот же самый любопытный облил поверхность кости кислотой и она стала походить на мелкое сито, или, вернее, на кусок сахара-рафинада, на который случайно попала капля воды? Увидели? Отлично!

Вот и все. Ответ есть. И все несуразности, которыми сопровождалось все это дело, получили свое естественное объяснение. Не совсем понятно? Сейчас поясню. Во-первых, уважаемый читатель, картина, увиденная Вами под микроскопом, говорит о том, что костные останки, обнаруженные в котловане, оказались там ни много ни мало, а примерно 600 лет тому назад. Вот Вам и весь «криминал».

Во-вторых, вот и объяснение разницы между возрастом по швам черепа и возрастом, oпpeдeлeнным по состоянию зубного аппарата. Я, конечно, не специалист, но думаю, что 600 лет назад на территории России еще не изобрели «докторскую» колбасу и протертые кашки «Инвайт». И наши пращуры питались отнюдь не турецкими батонами и «ариантовским» беконом.

В-третьих, сразу на свое, положенное ему место, встал и рост мужчины. Шестьсот лет назад и понятия не имели об акселерации. Если не верите, то вспомните, что рост Ильи Муромца составлял всего сантиметров сто сорок. Вы можете, разумеется, саркастически усмехнуться и сказать, что все это сказки и былины и никакого Ильи Муромца и не было в помине. Ладно. Приведу другой пример. А что Вы скажете на то, что рыцарские доспехи, имеющиеся в Эрмитаже, не может натянуть на себя современный четырнадцатилетний мальчишка? Маловаты доспехи и кольчуги. Правда, рыцарский меч тот же мальчишка если и может поднять, то уж махать им не в состоянии. Тяжеловат он для акселерата. Кстати, стоит сказать еще о том, что в те далекие времена, откуда родом наш мужчина, рост европейцев превышал рост людей монголоидной расы.

В-четвертых. Причина смерти мужчины также нашла свое объяснение. Стоило только провести исследование краев «огнестрельного пулевого отверстия» в черепе методом лазерного эмиссионного спектрального анализа, как оказалось, что на стенках отверстия содержится железо с такими чудовищными примесями других элементов, что говорить о том, что это железо было выплавлено в условиях современного металлургического процесса, было бы просто абсурдным. А стрела ли это или конец копья — это уже был совершенно другой вопрос, который если и интересовал эксперта, то только с точки зрения его собственного врожденного любопытства.

Можно было, конечно, предположить, что Владимир Степанович исследовал черепа воина «Золотой орды» и его полонянки. Но предполагать — это уже не дело медицинских криминалистов, а дело археологов. Чем они, кстати говоря, и занялись, получив всю необходимую информацию от автора этих строк. Результаты их раскопок в котловане, правда, остались неизвестны. Возможно, что они до сих пор копают.

Экспертиза была закончена. Наш старый знакомый, уважаемый читатель, следователь районной прокуратуры, получив заключение эксперта, почувствовал, как с его плеч с грохотом падает груз не состоявшегося «нераскрытого двойного убийства». Уже знакомый нам майор милиции перекрестился (возможно) и вполголоса произнес:

— Всегда бы так!

А Владимир Степанович просто положил второй экземпляр «Заключения» в архив и взял из пухлой папки новое постановление о назначении медико-криминалистической экспертизы. Чем оно обернулось, это — совсем уже другая история. И о об этом — следующая глава.